Тарасов Н. А. Путь домой

Название села Мыт восходит к древности, хотя и не столь глубокой, как название Ландеха. Слово «Мыт» пришло в наши места со славянами, то есть не позд­нее XII века, когда здешние земли, уже три тысячелетия заселенные вос­точно-финскими племенами, стали осваиваться племенами кривичей и новгородских словен. «Мыт» вообще обозначает подать, налог, пошлину. Мыт, вероятно, с XV века (с падением удельного Нижегородско-Суздальского кня­жества) был центром стана в Суздальском уезде Московского государства (о губерниях тогда речи не было). В Мыт стека­лись пошлины со всех деревень и «приселков» двух современ­ных районов, чтобы затем отправиться в Суздаль[1]. В Суз­дальском уезде было всего 18 станов. А понятие «стан» по­явилось уже в первых русских летописях — это место стоянки русских князей (великих и удельных), где они собирали дань с окрестного населения. Несколько позднее станом на­зывалось и место, где жили княжеские доверенные лица или доводчики. Почти безуслов­но, в Мыту сами князья, даже удельные, пошлин не собирали, а вот своего тиуна, по-видимо­му, сюда посылали. Так что возникновение села с названием Мыт относится к гораздо более раннему времени, чем то, когда оно упоминается в документах. А в документах — суз­дальских переписных книгах — село упомянуто впервые под 1620 годом.

До XVII века Мыт с окру­жающими деревнями и со все­ми крестьянами в них был так называемым «черносомным», то есть государственным. Иначе сказать, все жители его плати­ли подати государству. Лишь в начале XVII века он приобрел первого владельца. Им стал князь Дмитрий Михайлович По­жарский. Вот выдержка из жа­лованной грамоты первого царя из династии Романовых Михаи­ла Федоровича: «...как во 126 [1608 — Н. Т.] году пришел на наше государство под Москву Литов­ского Короля Жигизмонтов [Сигизмундов] сын Владислав, и в 127 [1609] году стоял под Мо­сквою со многими польскими и литовскими и с немецкими людь­ми, и с черкесы... и боярин наш князь Дмитрий Михайло­вич в осаде сидел, и против ко­ролевича и прочих людей креп­ко сражался и многую службу показал... За те службы мы, Великий государь Царь и Вели­кий князь Михаил Федорович, пожаловали боярина нашего Князя Дмитрия Михайловича Пожарского из его поместья в вотчину в Суздальском уезде села Мыту с деревнями...» Все­го в то время в вотчине чис­лилось 16 деревень, 3 починка, в них 63 двора «людских», 21 двор непашенных бобылей, 36 дворов крестьян и 49 дворов бобыльских.

По переписи, проведенной через 10 лет (в 1630 году), еще при жизни Д. М. Пожар­ского, добавляются некоторые подробности: «...а в селе двор господский, деревянный кабак, 48 служивых людей. Пашни боярской 40 четь [20 гекта­ров]... земля худая, да пере­логу и лесом поросло 26 четь. За речкой за Таихом Слободка непашенных бобылей посели­лось ново 12 дворов».

В 1645 году село принадле­жало сыновьям Пожарского Петру и Ивану, и жило в нем около 400 человек. Интересно, что по этой переписи названы и ремесла, развивавшиеся в Мыту: в 13 дворах жили се­ребряники (ремесленники, де­лавшие оклады для икон), в 8 — портные, в 6 — плотники, а также калашники, горшечни­ки, даже один иконописец.

По переписи 1678 года село принадлежит уже князю Ю. А. Долгорукову, тому же началь­нику стрелецкого приказа, ко­торому принадлежала половина Верхнего Ландеха. Вот запись из писцовой книги за этот год: «…в Мытском же стану за князем Юрием Алексеевичем Долгору­ковым село Мыт по реке Луху да на реке Таехе, а в нем двор боярский, два приказчиков, семьдесят шесть дворов крестьянских... Далее мы вновь видим села Мыту за речкой за Таехом Слободка...» Названы и деревни: Мартыново, Ванино, Игнатовка, Криковская и дру­гие.

Центром стана Мыт являлся, вероятно, вплоть до елизаветинских реформ, когда адми­нистративное деление стало бо­лее четким и близким террито­риально к тому, которое сохра­нилось до революции. Во вся­ком случае, в документе на­чала XVIII века говорится: «1728 года июля в 31 день по указу Его Императорского Величества принято в казну Суздальского уезда Мытского стану с вотчины сибирского губернатора князя Михаила Владимировича Долгорукова сельца Мордвинова с мельни­цы... оброку по 35 копеек в год... да с бани на прикащиковом дворе... всего вышеописан­ных сборов 3 рубля 50 коп...»

Его императорским величе­ством был тогда Петр II, при котором княжеский клан Долго­руковых фактически правил Россией. Но, как уже говори­лось, Петр IIнеожиданно умер, и Долгоруковы были сосланы в различные места с конфиска­цией имущества. Мыт, вероятно, перешел «в казну», а затем, в 50-е годы XVIII века, мы ви­дим его во владении графа Ива­на Ивановича Шувалова, любимца тогдашней императрицы Елизаветы Петровны. Видимо, именно она передала бывшее имение Долгоруковых своему фавориту. И хотя новая императрица, Екатерина II, не лю­била И. И. Шувалова и отпра­вила его в почетную ссылку за границу, но имение у него не отобрала. И. И. Шувалов умер в царствование Павла I, в 1797 году, умер бездетным, отчего и передал почти все свое состоя­ние племяннику князю Федору Николаевичу Голицыну.