Е. А. Матвеева

Сегодня Ленка с братом и сестрой шли с отцом в лес за грибами. Сестра, уже готовая идти, стояла на крылечке в цветастом сарафане и платком в руках. Брат сидел на нижней ступеньке крыльца и строгал палочку складным ножичком. Около него стояли две маленькие плетеные корзинки и одна большая отцовская.

– Ну, босоногая команда, пошли! Мать, мы ушли! – крикнул отец, и все потопали со двора. На улице было жарко и парко. Три дня шли частые, теплые, косые дожди.

– Дождичек-то грибной! Кончится – сходить надо за грибочками-то! – говорил отец, всякий раз выходя после дождя во двор.

Они шли по дороге посреди ржаного поля. Земля под ногами была горячая, мягкая и ласковая. Ленка даже присела и поводила по ней ладошками. Рожь Ленке была по самую макушку. По обочинам синели растопыренные кусты васильков, мягким ковром расстилались кружевные кустики аптечной ромашки. «Босоногая команда» пылила впереди, шествие замыкал отец с палкой на плече, с нанизанными на нее детскими сандалиями и корзинками.

– Пап, а мы, может быть, заблудимся, да? – спросила Ленка отца, обернувшись к нему.

– Нет! Ты что, Аленький! Как же можно заблудиться-то здесь? – отец улыбался, оглядывая окрест.

– Не видно же! – воскликнула Ленка, привставая на цыпочки и вытягивая шею.

– Это тебе не видно, – ответил отец. – Ну-ка, иди ко мне.

Ленка подгребла к отцу. Тот подхватил ее и посадил себе на плечи. У Ленки захватило дух от восторга.

– Ого! А рожи-то как много. И вона, и вона, и тут ище тоже вырастают, – Ленка махала рукой вокруг себя.

– Лен, не рожи, а ржи!

Ленка тут же исправилась.

– А ржи-то какие большущие. Ище и тама, и тама их много! Везде!

Отец засмеялся. Брат с сестрой тоже засмеялись и, окружив отца, запрыгали и закричали.

– И я, и я, и мы тоже хотим посмотреть!

Отец сажал всех по очереди себе на плечи и нес. Ленка визжала от страха и восторга, от высоты и вида колыхающегося моря ржи, ей вторили Танька с Сережкой. Накатавшись вволю на отцовских плечах, попылили дальше.

Рожь внезапно закончилась, и перед ними шелестела листвой и травами березовая роща.

– Эта роща называется Ваганьковской. Тут где-то поблизости деревня Ваганьково есть.

Отец снял с палки сандалии и корзины.

– Ну, разбираем корзины, обуваемся и... вперед!

Они вошли в рощу. Под ногами фиолетово-желтым ковром раскинулись цветы иван-да-марья, резные листики земляники. Столбиками стояла отцветающая ползучка с распростертыми усами-побегами, двулистики ландыша. Тут и там виднелись розовые островки зарослей иван-чая. Двинулись по краю леса широкой шеренгой. Грибов было много.

– Смотрите, сколько серых-то. Будто посадил кто, – воскликнул отец, срезая крепенький подберезовик.

– И я нашла! Ого-о-о! Вон ище! И ище! – закричала сестра.

– И я! И у меня! Ище их тута как много! – вторила Ленка. Брат искал молча, сосредоточенно. Находил гриб, выкручивал из земли и относил в отцову корзину.

Меньше чем через час корзинки были полны-полнехоньки.

– Еще немного пройдем, и во-о-о-н там будет дубрава. Посидим, отдохнем, грибы почистим, – сказал отец, показывая вглубь рощи. Он двинулся туда, и все потянулись за ним. На широкой поляне росло с десяток довольно крупных дубов.

– Красота-та! Дубрава-то какая! – воскликнул отец.

Кое-где из травы выглядывали пни.

– Я счас вон тама прямо посижу! – Ленка показала рукой на один из пней.

Она побежала, шурша травой и поднимая в воздух множество парашютиков отцветающего иван-чая. Подбежала и замерла на месте. Потом быстро отпрыгнула назад. На пне грелись на солнышке зеленые с желтым брюшком и коричневые ящерицы.

– Пап, скоко много ящерков! А давай поймаем и домой отнесем? А? – Ленка умоляюще оглянулась на отца.

– Где? Где? – загалдели брат с сестрой, подбегая к Ленке. Ящерки мгновенно исчезли, словно их и не было.

– Ну-у-у, – заревела Ленка.

– Ну, ты что плакать-то принялась? Они лесные жители, дома жить не станут, – отец вытер Ленке глаза и щеки. – Давай-ка вот сядем на травку. Вон она какая густая да мягкая.

Подмяв под себя траву, все уселись. Ленка засыпала отца вопросами:

– Пап, а тарантасик сделаешь из метелочек? А грибы покажешь, как чистют? А веночек научишь заплетать?

– Плести, Лен. Счас, не все сразу. Грибы вот надо перебрать.

Отец вывалил грибы из корзин прямо на траву. Перебирая их, отец успевал отвечать на бесконечные «почему».

– Пап, а солнышко горячее?

– Очень горячее!

– Сильно-пресильно? А если его потрогать – сожгешься?

– Сожжешься, Лен. Обгоришь!

– Как ты тогда-то? И у тебя пузырились пузырьки на спине?

– Да... Это я на солнышке полежал.

– На солнышке полежа-а-а-л? А как ты туда залез? – Ленка хитренько, не улыбаясь, смотрела на отца. Но не выдержала и прыснула от смеха.

– Все-о-о-о-то ты знаешь! Идите с Таней метелочек да цветов насобирайте.

Ленка с сестрой наперегонки пустились рвать цветы. Брат остался сидеть возле отца. Он строгал палочку перочинным ножичком. Нож был красивый, с рукояткой в виде рыбки. Строгал он неумело, но с большим удовольствием. Сестры с визгом и хохотом носились по поляне. Ленка несколько раз кубарем летела в траву – густое разнотравье скрывало сучья, коряги, ямки. С охапками цветов Ленка с сестрой плюхнулись возле отца.

– Ну, пошагали домой. Мама, чай, заждалась, – сказал отец, поднимаясь и нанизывая корзины на палку. И все двинулись в обратный путь. На головах у Ленки с сестрой пестрели венки из цветов, щедро сдобренные пышными метелками.

– Пап, как уж ево... А мы совсем все устали, и жарко нам. Да, Татк? – спросила Ленка, взглядом ища поддержки у сестры.

– Ну, и? – Отец смотрел на Ленку и улыбался.

– А давай на речку прямо свернем и накупаемся. А, пап?

Отец колебался, и Ленка заныла. Сестра промолчала, а брат сказал.

– Я ракуффкоф навыберу из воды.

– Ну, уговорили. Только ненадолго, а то грибы испортятся.

Вскоре они свернули с дорожки влево на тропку. Тропа очень быстро вынырнула из ржаного поля и привела к краю оврага. Там внизу бежала речка. Крутые берега были обрывистые и поросшие кошачьей лапкой, колокольчиками, земляникой и душицей. Спуск к реке вился змейкой и потому не был уж очень крутым. Первым спускался отец. Ленка, елозя попой по траве, успевала трещать.

– Убарбы, заубарбы,

Купабарбы-купаться!

С берега до берега

Нырять и кувыркаться!

Они подошли к мелководью. И забурлила, помутнела вода – Ленка с сестрой и братом плескались у самого берега юркими рыбешками.

– Пап, а нам навыковырни ракушков из дна, – закричала Ленка.

А отец уже зашел на глубину и шарил по дну ногами. Нащупав ракушку, нырял и вновь показывался из воды уже с нею в руках. Набрав несколько ракушек, вылез из реки на берег, попутно выгребая всех из воды.

– Пап, а давай ракушков домой возьмем? – Ленка осторожно трогала створки раковины пальчиком. Моллюск медленно закрывал створки, убирая внутрь склизкую ногу.

– Нет, Аленький, им нужна проточная вода, в бочке жить они не будут. В бочке только головастики могут жить.

– А как понять – проточная вода?

– Ну… чтобы втекала и вытекала.

– А-а-а-а. Ну, раз так, обратно их выкидай в воду.

Выкарабкавшись на четвереньках по крутому склону, все неторопливо, с явной неохотой, побрели домой.